Глазов – столица Вотской автономной области (январь – июнь 1921 года)
В краеведческой историографии, пожалуй, самая неисследованная тема – Глазов как административный центр Вотской автономной области. Утвержден таковым Декретом ВЦИК и СНК от 5 января 1921 г. Именно наш город принял на себя ответственность первых шагов в самый сложный период становления области как национально-государственного образования (а не просто административно-территориальной единицы) в составе молодой Советской республики.
Насколько удачным оказался этот период, как решались административные проблемы, как формировались территориальные границы области и какова роль первого председателя революционного комитета (ревкома) И.А. Наговицына, – эти и ряд других вопросов попытаемся осветить на основе неисследованных архивных документов и музейных материалов.
Например, в фондах Центрального государственного архива Удмуртской республики (ЦГА УР) выявлены протоколы заседаний (ревкома). В них сохранились свидетельства об установлении административных границ Вотской автономной области, о создании различных отделов в администрации ревкома, о повседневной и праздничной жизни общества и власти. Так, материалы экономического совещания ревкома освещают сложную социально-экономическую ситуацию в крае, вызванную многими обстоятельствами объективными (засуха, вызвавшая лесные пожары, недород хлебов, голод и тифозную эпидемию) и субъективными (режим военного коммунизма, введение трудовой повинности). Сухие, протокольные записи позволяют ощутить нерв текущего момента, по-новому оценить эмоциональное состояние общества [1].
В фондах Глазовского краеведческого музея обнаружены личные документы и воспоминания очевидцев строительства автономной области. Так, чекист Д.А. Глазов вспоминая события далеких лет, эмоционально ярко описывает «столичный» город в январе 1921 года, критически характеризует сообщество горожан, называя его болотом «мещан, спекулянтов и ворчащей, сплетничающей и мудрствующей публики» [2]. Диссонансом этой цитате звучат другие, в которых получила отражение советская действительность: «теперь здесь жить стало повольнее, только мешают коммунисты, <…> власть укрепилась, пикнуть не дают», <…> «идут страшные беспорядки, духовенству живется плохо, не дают жалования и отбирают всю землю, на квартиры наложены большие налоги, постоянно приходят, чтобы нанести оскорбления» [3].
Итак, воплощая в жизнь Декрет «Об образовании автономной области вотякского народа» (4 ноября 1920) Президиум ВЦИК и СНК от 5 января 1921 г. подписал новый Декрет «Об автономной области вотского народа и её составе». Им был утвержден временный революционный комитет области. До созыва учредительного «I съезда Советов Вотской области вся полнота власти ˂…˃ принадлежит Революционному комитету». Состав ревкома в лице председателя И.А. Наговицына, членов Т.К. Борисова, С.П. Барышникова, Н.Ф. Шутова, П.А. Стрелкова, И.И. Плотникова дополнительно рассматривался и утверждался на оргбюро ЦК РКП(б). ВЦИК также утвердил административный центр области – г. Глазов [4. С. 118–119]. Не только и не столько потому что на тот момент он – единственный город на территории области. Ижевский завод в феврале 1918 г. Советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов тоже провозгласил себя городом. Более того, Москва одобрила создание столицы области в Ижевске, «как рабочем центре, где имеется до 10000 вотяков». Однако Удмуртский комиссариат (функционировавший в Сарапуле с октября 1919 до января 1921 г.), вероятно, не слишком доверял ижевским рабочим, скомпрометировавшим себя участием в антибольшевистском восстании (8 августа – 9 ноября 1918 г.). Кажется, именно это отношение «ижевцев знали как «самостийников», проскальзывает у Т. Борисова. И. Наговицын облек данную мысль в довольно завуалированные фразы о том, что в Ижевске запасная Красная армия занимает слишком много помещений, что в «организационный период могло быть загромождение завода», что в Ижевске местные органы нельзя было ослаблять, а в Глазове – можно, что «в Ижевск могли бы явиться мы непрошенными гостями» [4].
Нами пока не обнаружены документы, показывающие переезд административных органов Удмуртского комиссариата из Сарапула в Глазов. За пределами нашей компетенции остаются также вопросы численного и фамильного состава администрации, выехавшей из Удмуртского комиссариата. Однако определенно можно сказать, что все чиновники с семьями выехали вслед за комиссаром. Сам И.А. Наговицын жил в Удмуртии без семьи.
Документы, которыми мы располагаем, позволяют проследить первые шаги ревкома в новой столице. 9 февраля ревком на заседании постановил, что административно-исполнительскую работу создаваемой области будет осуществлять аппарат Глазовского уездного исполкома. На заседании также прозвучал доклад Т.К. Борисова о проекте организации уездов Вотской области. Постановление гласило: «создать три уезда с центрами: гор. Глазов, Ижевск и село Можга». Границы уездов предстояло определить членам комиссии в составе Т. Борисова, П. Барышникова и председателя Глазовского уездного статистического бюро Косолапова [1. Л. 8].
15 февраля на заседании ревкома решались не менее сложные вопросы, в числе которых – приемка дел из аппарата Вятского губисполкома и назначение ответственных работников во вновь создаваемые отделы ревкома области. Решили, что для приема дел Наговицын, Барышников и Шутов выедут в Вятку не позднее 20 февраля. Структура облревкома выглядела так: секретарь Шиляев, зав. отделом управления Обухов, зав. отделом наробраза Борисов, зав. отделом социального обеспечения Антонов, военком Братчиков, комиссар продовольственного отдела Собесский, зав. финотделом Куликов, председатель совнархоза Матвеев, зав. областной рабоче-крестьянской инспекцией Мельников, зав. отделом коммунального хозяйства Бабкин, зав. земельным отделом Стрелков, зав. отделом здравоохранения Волков, председатель областной чрезвычайной комиссии Шутов, зав. лесным отделом Рудаков, зав. отделом ветеринарии Кендзовский, временно исполняющий дела начальника областной милиции Бабинцев [1. Л. 3]. Следовательно, облревком с помощью Глазовского уисполкома руководил политическим, хозяйственным, социально-культурным строительством области.
Из документов неясно, где располагался новый административный орган области. Логично предположить, что с увеличением численного состава ревкома потребовались новые площади. К сожалению, сведения о занимаемых зданиях в краеведческой литературе противоречивы. Есть упоминания об адресах на современных улицах М. Гвардии (ныне несуществующий дом Ивашева) и Кирова, 8 и 11 (купеческие дома). Очевидно, были проблемы с расселением приехавших сотрудников (например, неизвестно, где квартировал сам И. Наговицын). Ревком обратился к Приуральскому военному округу с просьбой вывести воинские части из Глазова, чтобы облегчить проблему жилья. Кстати, в одном из протоколов заседаний ревкома читаем, что администрации элементарно не хватало столов, стульев, письменных принадлежностей. Поэтому для снабжения аппарата ревкома коммунальному отделу уисполкома было предложено взять на учет всю мебель у горожан «путем тщательного осмотра всех жилых помещений и складов» [1. Л. 11].
Что же представлял собой Глазов в этот период? Д.А. Глазов в рукописной книге «Записки чекиста» ярко и красочно описывает «заметно одряхлевший» город: «Деревянные домики кое-где набекренились, посерели, кругом ощипаны, как драчливые петухи после отчаянной драки». Это, разумеется, последствия революций и гражданской войны. Поскольку новая администрация создавалась зимой, отметим зимнее состояние города, ссылаясь на воспоминания чекиста. Он пишет: «Зима тогда была малоснежная, но морозная. Мороз в Глазове являлся большим помощником и верным союзником благоустройства. Без него по городу ни пешком, ни на лошади не проберешься», потому что грязь, непролазная болотная трясина осенью, весной и в дождливую погоду делали улицы непроходимыми. А тротуары или временные мостки до революции настилали лишь около земских учреждений, купеческих лавок и домов состоятельных граждан. Теперь же никто не занимался благоустройством города, не хватало «ни силенок, ни людей, ни тесу, ни гвоздей» [3. С. 88–94].
И всё же к празднованию образования Вотской автономной области (27 февраля 1921 г.) город постарались украсить. В советских и партийных учреждениях предлагалось развесить венки из еловых веток, транспаранты с лозунгами «Труд – основа счастья народа», «Просвещением народа победим мрак жизни». Комиссия в лице Братчикова, Лужбина, Казаринова под руководством Барышникова работала над сценарием торжеств. В этот день предполагалось устраивать митинги, спектакли и концерты во всех уездных центрах области. В Глазове планировалось в 10 часов утра организовать митинг-парад, манифестацию и шествие к братским могилам жертв Гражданской войны. Днем с 13 часов в Красном клубе (в здании современного второго корпуса ГГПИ) устраивались бесплатные кинематографические сеансы. Вечером с 19 часов в том же клубе намечалось торжественное заседание представителей пролетарских учреждений и организаций. Формировать позитивное отношение к государственным событиям ревком пытался, используя внимание подрастающего поколения. В связи с этим отделу народного образования (наробраз) поручалось активно привлекать учащихся школ города для участия в манифестации и параде-митинге. А уездному комиссариату продовольствия (упродком) предлагалось отпустить «полагающееся количество продуктов» учащимся для улучшения питания [1. Л. 6].
Достижением автономии можно счесть решение ревкома освободить из областных тюрем некоторые категории заключенных. Для этого предполагалось телеграфом ходатайствовать перед СНК РСФСР об амнистии за мелкие проступки, кумышковарение, пьянство, мелкие кражи, невыполнение трудовой повинности и дезертиров трудповинности. Объявлялась также акция «неделя явки с повинной» по отношению к военным дезертирам. Освобождались арестованные по статье «мелкие дела контрреволюционного характера». Снимались все «административные взыскания, налагаемые гражданскими учреждениями уисполкома» [1. Л. 6]. Кстати, подобная демонстрация доброй воли госаппарата была совершенно необходима, потому что уставший от социально-экономического давления народ разочаровывался в советской власти.
О том, что формирование области происходило совсем в непростых политических условиях, показывают документы, опубликованные в сборнике «Общество и власть». Так, в политических донесениях областного ЧК (чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности при СНК РСФСР) и ГПУ (государственное политическое управление при НКВД РСФСР) по Глазовскому уезду в 1921 г. отмечалось, что отношение населения к советской власти нестабильное, зависит от сиюмоментных интересов человека и, главное, – от поведения представителя власти (чиновника). Вот примеры превышения полномочий последними: «<…> председатель продовольственного отдела тов. Леконцев увозит муку к себе из отдела домой, перед сдачей недавно увез к себе два, <…> был случай: поехал на дежурной лошади, напился вдрызг, потерял лошадь, граждане подобрали её, <…> спекулирует хлебом, выменял себе тарантас, сапоги и мяса, <…> был случай: выписал себе быка племенного из земотдела, зарезал его, а потом заявил соседям, что потеряли, <…> в городе (речь идет о Глазове) имел место компрометирующий соввласть случай: некоторые члены милиции напились пьяными, ... виновники понесли наказание исключением их на собрании милиции … партийные были исключены из партии» [3. С. 167–168]. На заседаниях ревкома регулярно поднимались вопросы обеспечения хлебом населения области, обсуждались случаи неповиновения крестьян волостным и уездным органам власти в связи с продолжавшейся продразверсткой, мобилизации населения на трудовые повинности (трудармейцы) для заготовки дров железной дороге, тушения лесных пожаров, очистке лесосек от хвороста, ремонта мостов на проселочных и трактовых дорогах [1. Л. 12, 13]. В целом, за короткий срок деятельности временный орган власти ВАО провел 43 заседания, на которых рассмотрел 398 вопросов [5. С. 23].
Значительным событием стало проведение 27 февраля – 1 марта I-й областной конференции РКП, которая избрала первым секретарем обкома партии удмурта С.П. Барышникова. А 8 – 11 мая в Глазове состоялась I-я областная конференция РКСМ, поставившая главной задачей ликвидацию неграмотности и малограмотности среди молодежи и призывавшая «тесно сплачиваться, понимать друг друга и вместе добиваться успехов в борьбе с проклятой буржуазией, помещиками и капиталистами и всеми, кто душил народ, оставляя их в темноте и невежестве» [6. С. 73–75].
Однако недолго пришлось Глазову быть столицей. 10 июня вышло Постановление ВЦИК о переводе административного центра ВАО в Ижевск. Не вдаваясь в подробное разъяснение причинно-следственных факторов, отметим самые важные.
- Ижевск территориально располагается в центре области
- В Ижевске сосредоточен рабочий класс
- В Ижевске более многочисленный состав коммунистов.
Кстати, мнение И.А. Наговицына о временной функции Глазова и важной роли Ижевска в формировании Удмуртской автономии зафиксировано в протоколах I-й и II-й областной партконференции. Приветствуя делегатов конференции, председатель ревкома отметил, что крупный пролетарский город Ижевск должен помогать в работе по воспитанию удмуртского народа, а рабочие – «распространять свое влияние на крестьянские массы, вовлечь их в коммунистическое строительство». В заключительном слове на II-й партконференции И. Наговицын вновь повторил, что именно на Ижевскую партийную организацию, как одну из сильных и крупных в области, возлагается большая ответственность в деле «преодоления культурного отставания масс области». Председатель ревкома, как истинный коммунист, искренне считал, что, «находясь в Глазове, этом мещанском городе с горсточкой революционных товарищей, мы не могли руководить работой на местах, в настоящее же время (в рабочем Ижевске – В.Л.) это мы можем исполнить» [7. С. 161, 166–167].
Всю немногочисленную областную административно-хозяйственную, культурную и политическую канцелярию поместили в полтора десятка железнодорожных вагонов (из них два вагона пассажирских, остальные – товарные, один – с вооруженной охраной поезда) и отправили специальным составом через Пермь–Свердловск–Сарапул–Агрыз–Ижевск. Чекист Д.А. Глазов, сопровождавший поезд, вспоминал: «Это был громадный круг по глухим Предуральским, Уральским, Камским просторам, покрытых лесами. А по лесам Удмуртии и по Уралу еще скрывались разбитые банды Колчака, разные дезертиры Красной Армии и всякая белогвардейская шваль. Они поджигали леса, устраивали пожары около линии железной дороги с тем, чтобы уничтожать заготовку дров, складов, лесопилок. ˂…˃ Чекисты, милиция, партийные и комсомольские организации были мобилизованы на ловлю этих вредителей. ˂…˃ Ехали медленно и бдительно» [2. С. 148–149].
Глазов выполнил свою функцию столицы. Начался новый этап в истории области.
Источники и литература
1. ЦГА УР (Центральный государственный архив Удмуртской Республики). Ф. Р-327 (Военно-революционный комитет Вотской автономной области). Оп. 1. Д. 1, 20
2. Глазов Д.А. Записки чекиста. Книга рукописная // Глазовский краеведческий музей (ГКМ-3667/49)
3. Общество и власть. Российская провинция: в 2 т. Т. 1. Удмуртия в 1921 – середине 1930-х годов: сборник документов. Москва–Ижевск–Глазов, 2015
4. Хрестоматия по истории Удмуртии. В 2 томах. Том 2. Документы и материала. 1917 – 2007. Ижевск, 2007.
5. Куликов К.И. Удмуртская автономия. Этапы борьбы, свершений и побед. Ижевск, 1990.
6. Из истории Удмуртской областной комсомольской организации. 1918 – 1991 гг. (К 100-летию ВЛКСМ). Ижевск, 2018
7. Хазиахметова В.С., Утеева Э.Н. Три комиссара: архивные документы повествуют…: хрестоматия. Казань, 2018.
Насколько удачным оказался этот период, как решались административные проблемы, как формировались территориальные границы области и какова роль первого председателя революционного комитета (ревкома) И.А. Наговицына, – эти и ряд других вопросов попытаемся осветить на основе неисследованных архивных документов и музейных материалов.
 | ||
Празднование образования Вотской автономной области в Глазове 27 февраля 1921 г. Праздничное шествие и оформление колонн манифестантов | ||
В фондах Глазовского краеведческого музея обнаружены личные документы и воспоминания очевидцев строительства автономной области. Так, чекист Д.А. Глазов вспоминая события далеких лет, эмоционально ярко описывает «столичный» город в январе 1921 года, критически характеризует сообщество горожан, называя его болотом «мещан, спекулянтов и ворчащей, сплетничающей и мудрствующей публики» [2]. Диссонансом этой цитате звучат другие, в которых получила отражение советская действительность: «теперь здесь жить стало повольнее, только мешают коммунисты, <…> власть укрепилась, пикнуть не дают», <…> «идут страшные беспорядки, духовенству живется плохо, не дают жалования и отбирают всю землю, на квартиры наложены большие налоги, постоянно приходят, чтобы нанести оскорбления» [3].
Итак, воплощая в жизнь Декрет «Об образовании автономной области вотякского народа» (4 ноября 1920) Президиум ВЦИК и СНК от 5 января 1921 г. подписал новый Декрет «Об автономной области вотского народа и её составе». Им был утвержден временный революционный комитет области. До созыва учредительного «I съезда Советов Вотской области вся полнота власти ˂…˃ принадлежит Революционному комитету». Состав ревкома в лице председателя И.А. Наговицына, членов Т.К. Борисова, С.П. Барышникова, Н.Ф. Шутова, П.А. Стрелкова, И.И. Плотникова дополнительно рассматривался и утверждался на оргбюро ЦК РКП(б). ВЦИК также утвердил административный центр области – г. Глазов [4. С. 118–119]. Не только и не столько потому что на тот момент он – единственный город на территории области. Ижевский завод в феврале 1918 г. Советом рабочих, солдатских и крестьянских депутатов тоже провозгласил себя городом. Более того, Москва одобрила создание столицы области в Ижевске, «как рабочем центре, где имеется до 10000 вотяков». Однако Удмуртский комиссариат (функционировавший в Сарапуле с октября 1919 до января 1921 г.), вероятно, не слишком доверял ижевским рабочим, скомпрометировавшим себя участием в антибольшевистском восстании (8 августа – 9 ноября 1918 г.). Кажется, именно это отношение «ижевцев знали как «самостийников», проскальзывает у Т. Борисова. И. Наговицын облек данную мысль в довольно завуалированные фразы о том, что в Ижевске запасная Красная армия занимает слишком много помещений, что в «организационный период могло быть загромождение завода», что в Ижевске местные органы нельзя было ослаблять, а в Глазове – можно, что «в Ижевск могли бы явиться мы непрошенными гостями» [4].
Нами пока не обнаружены документы, показывающие переезд административных органов Удмуртского комиссариата из Сарапула в Глазов. За пределами нашей компетенции остаются также вопросы численного и фамильного состава администрации, выехавшей из Удмуртского комиссариата. Однако определенно можно сказать, что все чиновники с семьями выехали вслед за комиссаром. Сам И.А. Наговицын жил в Удмуртии без семьи.
Документы, которыми мы располагаем, позволяют проследить первые шаги ревкома в новой столице. 9 февраля ревком на заседании постановил, что административно-исполнительскую работу создаваемой области будет осуществлять аппарат Глазовского уездного исполкома. На заседании также прозвучал доклад Т.К. Борисова о проекте организации уездов Вотской области. Постановление гласило: «создать три уезда с центрами: гор. Глазов, Ижевск и село Можга». Границы уездов предстояло определить членам комиссии в составе Т. Борисова, П. Барышникова и председателя Глазовского уездного статистического бюро Косолапова [1. Л. 8].
15 февраля на заседании ревкома решались не менее сложные вопросы, в числе которых – приемка дел из аппарата Вятского губисполкома и назначение ответственных работников во вновь создаваемые отделы ревкома области. Решили, что для приема дел Наговицын, Барышников и Шутов выедут в Вятку не позднее 20 февраля. Структура облревкома выглядела так: секретарь Шиляев, зав. отделом управления Обухов, зав. отделом наробраза Борисов, зав. отделом социального обеспечения Антонов, военком Братчиков, комиссар продовольственного отдела Собесский, зав. финотделом Куликов, председатель совнархоза Матвеев, зав. областной рабоче-крестьянской инспекцией Мельников, зав. отделом коммунального хозяйства Бабкин, зав. земельным отделом Стрелков, зав. отделом здравоохранения Волков, председатель областной чрезвычайной комиссии Шутов, зав. лесным отделом Рудаков, зав. отделом ветеринарии Кендзовский, временно исполняющий дела начальника областной милиции Бабинцев [1. Л. 3]. Следовательно, облревком с помощью Глазовского уисполкома руководил политическим, хозяйственным, социально-культурным строительством области.
Из документов неясно, где располагался новый административный орган области. Логично предположить, что с увеличением численного состава ревкома потребовались новые площади. К сожалению, сведения о занимаемых зданиях в краеведческой литературе противоречивы. Есть упоминания об адресах на современных улицах М. Гвардии (ныне несуществующий дом Ивашева) и Кирова, 8 и 11 (купеческие дома). Очевидно, были проблемы с расселением приехавших сотрудников (например, неизвестно, где квартировал сам И. Наговицын). Ревком обратился к Приуральскому военному округу с просьбой вывести воинские части из Глазова, чтобы облегчить проблему жилья. Кстати, в одном из протоколов заседаний ревкома читаем, что администрации элементарно не хватало столов, стульев, письменных принадлежностей. Поэтому для снабжения аппарата ревкома коммунальному отделу уисполкома было предложено взять на учет всю мебель у горожан «путем тщательного осмотра всех жилых помещений и складов» [1. Л. 11].
Что же представлял собой Глазов в этот период? Д.А. Глазов в рукописной книге «Записки чекиста» ярко и красочно описывает «заметно одряхлевший» город: «Деревянные домики кое-где набекренились, посерели, кругом ощипаны, как драчливые петухи после отчаянной драки». Это, разумеется, последствия революций и гражданской войны. Поскольку новая администрация создавалась зимой, отметим зимнее состояние города, ссылаясь на воспоминания чекиста. Он пишет: «Зима тогда была малоснежная, но морозная. Мороз в Глазове являлся большим помощником и верным союзником благоустройства. Без него по городу ни пешком, ни на лошади не проберешься», потому что грязь, непролазная болотная трясина осенью, весной и в дождливую погоду делали улицы непроходимыми. А тротуары или временные мостки до революции настилали лишь около земских учреждений, купеческих лавок и домов состоятельных граждан. Теперь же никто не занимался благоустройством города, не хватало «ни силенок, ни людей, ни тесу, ни гвоздей» [3. С. 88–94].
И всё же к празднованию образования Вотской автономной области (27 февраля 1921 г.) город постарались украсить. В советских и партийных учреждениях предлагалось развесить венки из еловых веток, транспаранты с лозунгами «Труд – основа счастья народа», «Просвещением народа победим мрак жизни». Комиссия в лице Братчикова, Лужбина, Казаринова под руководством Барышникова работала над сценарием торжеств. В этот день предполагалось устраивать митинги, спектакли и концерты во всех уездных центрах области. В Глазове планировалось в 10 часов утра организовать митинг-парад, манифестацию и шествие к братским могилам жертв Гражданской войны. Днем с 13 часов в Красном клубе (в здании современного второго корпуса ГГПИ) устраивались бесплатные кинематографические сеансы. Вечером с 19 часов в том же клубе намечалось торжественное заседание представителей пролетарских учреждений и организаций. Формировать позитивное отношение к государственным событиям ревком пытался, используя внимание подрастающего поколения. В связи с этим отделу народного образования (наробраз) поручалось активно привлекать учащихся школ города для участия в манифестации и параде-митинге. А уездному комиссариату продовольствия (упродком) предлагалось отпустить «полагающееся количество продуктов» учащимся для улучшения питания [1. Л. 6].
Достижением автономии можно счесть решение ревкома освободить из областных тюрем некоторые категории заключенных. Для этого предполагалось телеграфом ходатайствовать перед СНК РСФСР об амнистии за мелкие проступки, кумышковарение, пьянство, мелкие кражи, невыполнение трудовой повинности и дезертиров трудповинности. Объявлялась также акция «неделя явки с повинной» по отношению к военным дезертирам. Освобождались арестованные по статье «мелкие дела контрреволюционного характера». Снимались все «административные взыскания, налагаемые гражданскими учреждениями уисполкома» [1. Л. 6]. Кстати, подобная демонстрация доброй воли госаппарата была совершенно необходима, потому что уставший от социально-экономического давления народ разочаровывался в советской власти.
О том, что формирование области происходило совсем в непростых политических условиях, показывают документы, опубликованные в сборнике «Общество и власть». Так, в политических донесениях областного ЧК (чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности при СНК РСФСР) и ГПУ (государственное политическое управление при НКВД РСФСР) по Глазовскому уезду в 1921 г. отмечалось, что отношение населения к советской власти нестабильное, зависит от сиюмоментных интересов человека и, главное, – от поведения представителя власти (чиновника). Вот примеры превышения полномочий последними: «<…> председатель продовольственного отдела тов. Леконцев увозит муку к себе из отдела домой, перед сдачей недавно увез к себе два, <…> был случай: поехал на дежурной лошади, напился вдрызг, потерял лошадь, граждане подобрали её, <…> спекулирует хлебом, выменял себе тарантас, сапоги и мяса, <…> был случай: выписал себе быка племенного из земотдела, зарезал его, а потом заявил соседям, что потеряли, <…> в городе (речь идет о Глазове) имел место компрометирующий соввласть случай: некоторые члены милиции напились пьяными, ... виновники понесли наказание исключением их на собрании милиции … партийные были исключены из партии» [3. С. 167–168]. На заседаниях ревкома регулярно поднимались вопросы обеспечения хлебом населения области, обсуждались случаи неповиновения крестьян волостным и уездным органам власти в связи с продолжавшейся продразверсткой, мобилизации населения на трудовые повинности (трудармейцы) для заготовки дров железной дороге, тушения лесных пожаров, очистке лесосек от хвороста, ремонта мостов на проселочных и трактовых дорогах [1. Л. 12, 13]. В целом, за короткий срок деятельности временный орган власти ВАО провел 43 заседания, на которых рассмотрел 398 вопросов [5. С. 23].
Значительным событием стало проведение 27 февраля – 1 марта I-й областной конференции РКП, которая избрала первым секретарем обкома партии удмурта С.П. Барышникова. А 8 – 11 мая в Глазове состоялась I-я областная конференция РКСМ, поставившая главной задачей ликвидацию неграмотности и малограмотности среди молодежи и призывавшая «тесно сплачиваться, понимать друг друга и вместе добиваться успехов в борьбе с проклятой буржуазией, помещиками и капиталистами и всеми, кто душил народ, оставляя их в темноте и невежестве» [6. С. 73–75].
Однако недолго пришлось Глазову быть столицей. 10 июня вышло Постановление ВЦИК о переводе административного центра ВАО в Ижевск. Не вдаваясь в подробное разъяснение причинно-следственных факторов, отметим самые важные.
- Ижевск территориально располагается в центре области
- В Ижевске сосредоточен рабочий класс
- В Ижевске более многочисленный состав коммунистов.
Кстати, мнение И.А. Наговицына о временной функции Глазова и важной роли Ижевска в формировании Удмуртской автономии зафиксировано в протоколах I-й и II-й областной партконференции. Приветствуя делегатов конференции, председатель ревкома отметил, что крупный пролетарский город Ижевск должен помогать в работе по воспитанию удмуртского народа, а рабочие – «распространять свое влияние на крестьянские массы, вовлечь их в коммунистическое строительство». В заключительном слове на II-й партконференции И. Наговицын вновь повторил, что именно на Ижевскую партийную организацию, как одну из сильных и крупных в области, возлагается большая ответственность в деле «преодоления культурного отставания масс области». Председатель ревкома, как истинный коммунист, искренне считал, что, «находясь в Глазове, этом мещанском городе с горсточкой революционных товарищей, мы не могли руководить работой на местах, в настоящее же время (в рабочем Ижевске – В.Л.) это мы можем исполнить» [7. С. 161, 166–167].
Всю немногочисленную областную административно-хозяйственную, культурную и политическую канцелярию поместили в полтора десятка железнодорожных вагонов (из них два вагона пассажирских, остальные – товарные, один – с вооруженной охраной поезда) и отправили специальным составом через Пермь–Свердловск–Сарапул–Агрыз–Ижевск. Чекист Д.А. Глазов, сопровождавший поезд, вспоминал: «Это был громадный круг по глухим Предуральским, Уральским, Камским просторам, покрытых лесами. А по лесам Удмуртии и по Уралу еще скрывались разбитые банды Колчака, разные дезертиры Красной Армии и всякая белогвардейская шваль. Они поджигали леса, устраивали пожары около линии железной дороги с тем, чтобы уничтожать заготовку дров, складов, лесопилок. ˂…˃ Чекисты, милиция, партийные и комсомольские организации были мобилизованы на ловлю этих вредителей. ˂…˃ Ехали медленно и бдительно» [2. С. 148–149].
Глазов выполнил свою функцию столицы. Начался новый этап в истории области.
Источники и литература
1. ЦГА УР (Центральный государственный архив Удмуртской Республики). Ф. Р-327 (Военно-революционный комитет Вотской автономной области). Оп. 1. Д. 1, 20
2. Глазов Д.А. Записки чекиста. Книга рукописная // Глазовский краеведческий музей (ГКМ-3667/49)
3. Общество и власть. Российская провинция: в 2 т. Т. 1. Удмуртия в 1921 – середине 1930-х годов: сборник документов. Москва–Ижевск–Глазов, 2015
4. Хрестоматия по истории Удмуртии. В 2 томах. Том 2. Документы и материала. 1917 – 2007. Ижевск, 2007.
5. Куликов К.И. Удмуртская автономия. Этапы борьбы, свершений и побед. Ижевск, 1990.
6. Из истории Удмуртской областной комсомольской организации. 1918 – 1991 гг. (К 100-летию ВЛКСМ). Ижевск, 2018
7. Хазиахметова В.С., Утеева Э.Н. Три комиссара: архивные документы повествуют…: хрестоматия. Казань, 2018.
07.11.2018
Автор: Л.А. Волкова, зав. отделом истории.
👁 1 520
