«Бюрократические мытарства» или «Проект электроосвещения в г. Глазове»

Немецкий историк Теодор Моммзен был человеком чрезвычайно консервативных взглядов. Например, он не разрешал провести в дом электричество и писал свои труды при свете керосиновой лампы. На все просьбы супруги о необходимости этого новшества в доме, он отвечал одно и то же: «Прости, дорогая, но я не вижу никакой конкретной пользы от так называемого электричества».

Однажды мадам Моммзен в его отсутствие все-таки провела в дом электричество. По возвращении ученый необычайно разгневался: «Зачем это? Все равно я буду работать со своей лампой!». «Хорошо, - ответила жена, - но ведь ты постоянно ищешь спички, чтобы ее зажечь. Ты все время нервничаешь, злишься, а теперь все станет намного проще - ты включишь свет и сразу найдешь спички для керосиновой лампы». Моммзен на секунду задумался, а потом совершенно серьезно сказал супруге: «А ты знаешь, дорогая, ты права. Теперь я вижу, что электричество действительно полезная в доме вещь».

Дело о рассмотрении проекта устройства электрического освещения в городе Глазове. Начато 20 ноября 1912 г. г. Вятка

Это, конечно, исторический анекдот. Сейчас любой ребенок знает о пользе и необходимости электрической энергии. Попробуйте отключить от сети его компьютер и он Вам обязательно о ней поведает. Удивительно, но это благо цивилизации в мире появилось относительно недавно, а в нашем городе история электричества насчитывает чуть более 100 лет и связана она с открытием первой глазовской электростанции. Еще более занимательной является история документооборота вокруг проекта электроосвещения.

Но давайте по порядку. В Государственном архиве Кировской области хранится дело по проекту устройства электрического освещения в г. Глазове. Первый документ, датированный 17 ноября 1912 г., гласит, что Глазовское городское общественное управление покорнейше просит Вятский Губернский Строительный Комитет «разрешить строительство в городе Глазове Вятской губернии здания для Городской Электрической станции». Как известно, Глазов в начале ХХ века относился к Вятской губернии со столицей в г. Вятка (совр. Киров), поэтому вполне нормально, что управа просила у вышестоящих органов подобное разрешение на строительство. Глазовское городское общественное управление препровождало это прошение двумя гербовыми марками по 75 коп. достоинства каждая. Гербовые марки — вид фискальных марок для оплаты различных государственных сборов. Наклеивались на различные документы, выдаваемые административными и судебными органами. Данный документ свидетельствовал об уплате пошлины за прошение (можно сравнить с марками для уплаты почтового сбора: чтобы не «возиться» с деньгами, покупались марки, что означало, что оплата за пересылку произведена). Марки «погашены» (зачеркнуты, чтобы ими не могли воспользоваться снова), имеется приписка: «С гербовыми марками на 1 р. 50 к.» И всё это на отдельном документе! А вы, дорогие читатели, еще удивляетесь, когда из налоговой Вам приходит заказное письмо, которое по затратам в несколько раз дороже, чем сумма долга…

Документ с двумя гербовыми марками, сопровождающий прошение на разрешение строительства электростанции в г. Глазове. 18 ноября 1912 г. г. Глазов

29 ноября 1912 г. в Строительное Отделение Вятского Губернского Правления приходит рапорт от Глазовского Исправника в которой последний доносит, что «проект устройства электрического освещения в гор. Глазов Управой предоставлен в Вятский Губернский Строительный Комитет». «Это ещё зачем?» - спросите Вы. А все дело в том, что в царской России функции многих чиновников и служб дублировались с целью контроля. Исправник – глава полиции, подчиненный губернатору. После реформы 1862 г. он назначался губернатором и утверждался МВД, имел широкие полномочия и большую власть, наблюдал за общественной безопасностью и делопроизводством. Поэтому-то Глазовский Исправник и доносит о прошении, о котором Строительное отделение уже должно было знать. Проверка и взаимопроверка, не правда ли?

Как же работало по этому делу Строительное отделение Вятского Губернского Правления? Согласно протоколу от 16 февраля 1913 года Строительное Отделение Губернского Правления находило планы составленными правильно и приняло решение представить их на усмотрение и утверждение господина Губернатора. В этот же день выписано специальное свидетельство, по которому разрешено устройство электрического освещения в городе по утвержденным планам. Интересно, что необходимо было такое свидетельство, ведь разрешение на электрификацию с копией протокола уже имеется. Обычно, говоря о мелкой волоките в делопроизводстве, приводят в пример советскую бюрократию, но и на примере нашей истории видно, что и в имперский период течение дела осложнялось выполнением мелких формальностей и излишней перепиской. Свидетельство выдано от имени губернатора, но им не подписано, подписан же только сам проект электрификации.

План здания электростанции в г. Глазов (1, 2 – паровые локомобили, 3, 4 - динамо-машины, 5 - распределительный щит). 19122 г. г. Глазов

В плане электростанции был предусмотрен колодец, контора, кухня, и фундамент для двух локомобилей (1 и 2), динамо-машин (3 и 4) и распределительный щит (5). Из пояснительной записки становится ясно, что локомобиль - паровой двигатель, топившийся дровами. На электростанции было установлено два паровых локомобиля завода Р.Вольфа системы «ТАНДЕМ», т.е локомобили стояли друг за другом, на одной оси или по одной линии. На случай, если первый двигатель выйдет из строя, возможна работа на втором до починки парного. Локомобили через ременную передачу запускали динамо-машину, которая генерировала ток, идущий к распределительному щиту, а затем в город. В пояснительной записке опускались бюрократические «рюшечки и воланчики», информация излагалась четко и по делу, документы столетней давности читаются легко, а содержание ясно даже далекому от физики человеку с гуманитарным образованием. И это не случайно, т.к. технику поставляла немецкая компания Siemens & Halske. Да-да, это «прадедушка» той компании «Сименс», которая выпускала первые мобильные телефоны с цветным экраном и MP3-плеером – заветной мечтой любого глазовчанина начала «нулевых». Именно эта фирма занималась освещением Невского проспекта и Зимнего дворца. После начала Первой мировой войны решением царского правительства был проведен секвестр (частичная национализация) всех предприятий «Сименс и Гальске» в России (широкая публика считает, что национализация – результат деятельности исключительно Советов, но царское правительство также использовало подобную экономическую политику в условиях военного времени), а советское правительство возобновило сотрудничество с фирмой в рамках электрификации страны по плану ГОЭЛРО.

Казалось бы, станция построена и работает исправно, но на этом сложности, связанные с электрификацией города не закончились. Необходимо еще было собрать специальную Комиссию, которая провела бы осмотр и освидетельствование электростанции, чтобы получить разрешение на её эксплуатацию. И здесь опять начинается череда документов, свидетельствующих о долгой и сложной переписке между Городской Управой и Строительным Отделением. Глазовские власти предлагают назначить испытание на начало июля 1913 г., когда в город прибудет представитель заводов «Сименс и Гальске» старший инженер г. Подольский. Для города это было бы очень удобно, т.к. инженер мог устранить недостатки, если таковые найдет Комиссия (а она, естественно, их нашла, на то она и проверяющая комиссия). Но Вятский Губернский Строительный Комитет ответа не дал, г. Подольский уехал домой, а Газовскому общественному Управлению оставалось только слать бесконечные прошения в вышестоящие инстанции по делу, скорейшее разрешение которого было бы выгодным для обеих сторон. 

Только 2 сентября Вятским Губернским правлением была принята резолюция, по которой младшему архитектору Бухгольц поручалось освидетельствование глазовской электростанции. Дальнейшая бумажная волокита по командировке в Глазов младшего архитектора и выдаче ему казенных 34 руб. 21 коп. «прогонных денег на три лошади и суточных денег на семь суток» кажется на фоне всего вышеизложенного уже вполне закономерной. Однако переписка по этому «важному финансовому вопросу» длилась аж до ноября 1915 г.!

Итак, спустя почти год после окончания строительства, специальной Комиссией был произведен осмотр первой глазовской электростанции и составлен акт, согласно которому:

«1.    Здание станции кирпичное, его размеры и толщина стен исполнены согласно утвержденному плану.
2.    Стена пристройки со стороны колодца не связана со зданием станции и дала сквозную щель, но обрушением пока не угрожает.
3.    Потолочные балки под тяжестью смазки дали небольшой прогиб, их следует облегчить снятием части смазки, а балку, проходящую близ железных дымовых труб от локомобильных котлов, необходимо надежно укрепить или заменить новою цельною балкой.
4.    На чердаке тоже необходимо устроить надлежащие разделители, т.к. расстояние от железных дымовых труб до стропил всего 1, 5 вершка, а между обрешеткой и дымовыми трубами почти вовсе нет промежутка.
5.    Граница участка, указанная на плане и расположение построек не соответствуют реальным, по соседству со зданием станции выстроены еще две деревянные складские постройки, не обозначенные на плане …. расположение машин и приборов соответствует чертежам, технические условия выполнены.
На основании всего вышеизложенного Комиссия находит возможным допустить функционирование станции для общественного пользования при условии исправления указанных в пунктах 3 и 4 недостатков».

Фрагмент Акта, на основании которого Комиссия допустит  первую глазовскую электростанцию работе. На документе имеются подписи членов комиссии. г. Глазов, 3 сентября 1913 г.

«Бумажные мытарства» не заканчиваются и с освидетельствованием электростанции. 28 января 1915 г. МВД Вятского Губернского Правления просит городскую Управу сообщить «устранены ли недостатки, найденные Комиссией». Управа уведомила Губернское Правление, что замеченные комиссией недостатки устранены «за исключением лишь деревянной балки…для замены которой Управа неоднократно обращалась в город Пермь в Чугунно-литейный завод Сорокина…но ввиду затруднительности доставки грузов по железной дороге балка эта пока еще не получена…по её получении недостатки тотчас же будут устранены, о чем Управою будет сообщено Губернскому Правлению».

Интересно, что на момент написания документа станция более двух лет дарила свет горожанам, в городском бюджете были заложены расходы на оплату освещения казенных учреждений, а ответ писался уже в свете электрической лампочки…