Корка, кенос, мунчо…

В каждой постройке - опыт народа, его душа и мудрость, его архитектурный опыт. Фотографии старых удмуртских усадеб... Сейчас таких домов уже не встретишь, разве где-то в отдаленных деревнях. Их легко узнать по потемневшим от времени брёвнам.

Улицы удмуртских деревень. Нач. XX в.

Раньше в каждой удмуртской усадьбе гостя встречали высокие ворота с очень толстыми столбами под сплошной двухскатной кровлей. Они почти целиком скрывали от посторонних глаз остальные сооружения, стоявшие вплотную одна к другой. Ближе всего к воротам - крыльцо. Над ним навес-крыша от  дождя и снега. Небольшая лестница гостеприимно приглашает пройти дальше, в сени, холодное помещение перед входом в теплую избу. Там есть пол, крыша, но нет потолка. Как в городской прихожей, в теплую погоду в сенях снимали грязную рабочую одежду и оставляли обувь: в чистую избу заходили, разувшись. Перешагнёшь порог и очутишься в теплой натопленной избе - корка. Стены избы бревенчатые, не оклеенные обоями. В самом центре - печь. У удмуртов есть примета, что печь забирает всё плохое и нечистое, поэтому, войдя в дом с улицы, нужно прикоснуться к ней ладошками. Вдоль стен - широкие лавки. На них и сидели, и готовили, и спали. Полати над входом, на них спали дети.  Передний угол возле окна занимал стол со стулом для самого старшего мужчины в доме. У крещеных удмуртов над столом в этом углу помещалась небольшая божница с иконой.

Раз в год, обычно перед Пасхой, женщины деревни устраивали веме – помочь – для мытья стен и потолка в доме. Несколько соседок собирались и помогали  сначала одной хозяйке, затем другой… И каждая угощала своих помощниц. На праздники стены и окна дома украшали длинными белыми домоткаными полотенцами, с красными узорными  концами. 

Что это за дверь в полу за печкой?  Она ведёт в подполье.  Там хранятся овощи и заготовки на зиму: соленые огурцы и грибочки, квашеная капуста, пчелиные улья. А ещё там по поверьям удмуртов живет Губечмурт – дух хозяина дома и подполья, «мохнатый, вроде обезьяны». При переезде в новую избу его забирали с собой. Для этого вечером  в подполье оставляли лапоть  с кусочком хлеба и маслом, а на следующий день переносили его в подполье нового дома. 

Не богат был удмуртский дом мебелью: полати, сундук да пара деревянных полок для посуды. Роль «гардероба» в усадьбе выполнял высокий двухэтажный кенос.  Первый этаж служил кладовой-амбаром, второй –  спальней и местом для хранения одежды, которая развешивалась на жердях, укладывалась в сундуки. Небольшое окно устраивалось для освещения второго этажа кеноса. С теплой весны и до самой поздней осени семья ночевала в кеносе на деревянных кроватях-нарах под белым льняным пологом, спасающим от докучливых насекомых. На дворе могло стоять по несколько кеносов в зависимости от количества членов семьи и брачных пар.

Кенос. Глазовский уезд, Вятская губерния. Нач. XX в.

Своеобразным строением была – куа, куала. Без пола, потолка, и окон, с лавками вдоль стен и очагом, сложенном из валунов. В древности (14-15 вв.) куала у удмуртов была местом постоянного жилья, позже стала молельной постройкой. В левом переднем углу размещалась полка для семейной святыни, воршудного короба из луба и лыка. В нём, по традиционным представлениям удмуртов, обитал воршуд — дух-покровитель рода.

Ещё одно бревенчатое строение, без окон, с низкой дверью. Заглянешь внутрь: разгорожено жердями на отдельные помещения. Всё понятно – это  хлев (гид) для скота и птицы. Чердак хлева использовали для хранения сена, которое поднимали наверх вручную или на лошади (для этого способа с улицы сооружали широкие мостики). В одном из углов чердака было отверстие. В него сбрасывали сено кормушки животных.

На самом краю огорода  - баня (мунчо). Её раньше ставили подальше от построек: береглись от пожара. Топили мунчо долгое время по-чёрному.

Корка, кенос, мунчо, куала, гид - целая эпоха старых бревенчатых построек, которая безвозвратно уходит, уступая место стеклу, камню и кирпичу, и уносит с собой что-то из нашей жизни.